Анонимные исповеди людей, переживших насилие (страница №7)

Навеяно соседней исповедью о том, как свекровь, спасаясь от войны, приехала к невестке.

Для меня данная ситуация кошмар наяву. Мы с мужем много работали, чтобы устроиться. Все вынесли на своих плечах. Свекры нам не помогли даже дырявой пуговицей. Не те они люди, чтобы кому-то помочь. По их мнению, помогать должны исключительно им. По характеру своему они уникально нарциссичные, очень наглые, обожают на готовое приехать и вести себя как хозяева. Я их знаю не первый десяток лет. Не преувеличивая, кроме зла ничего от этих людей не видела.

Дети тоже бабу с дедом сильно не любят, не хотят с ними общаться. Свекры о внуках тоже не тоскуют, даже не напрягаются поздравить их с новым годом или днём рождения. Это люди без души и сердца.

Животных они не любят, знаю за ними эпизоды близкие к живодерству. Избить животное – в порядке вещей, ударить ребенка – тоже не проблема.

Сегодняшний удар по центру Винницы и его последствия (на данный момент число погибших возросло до 22 человек, ещё 39 остаются пропавшими без вести), а также реакции русских фашистов на эту трагедию, заставили меня задуматься о бренности всего сущего.

Представьте себе картину: идет мама с коляской, с маленьким ребенком, по делам, рядом с ней падает ракета – и маму и ребенка разрывает на куски… А до этого три дня назад точно также в городе Часов Яр Донецкой области десятки человек оказались под завалами после попадания российской ракеты в пятиэтажку. Погибли 48 человек…

Все мы, украинцы, или большинство из нас, научились жить одним днем. Только сегодня я задумался, что каждый день мысленно благодарю за то, что я проснулся и могу жить дальше.

Сегодня впервые с 15 марта мне удалось поговорить с матерью. Она со своим мужем, моим отцом, живет в Украине в Херсонской области. Впервые, потому что с 15 марта не стало связи, а с 10 мая оккупанты отключили украинские сервера и завезли свои симкарты, которые продавались за 50 грн с обязательным указанием информации из паспорта. Мы с сестрой узнавали новости из местного сельского чата в приложении и в группах про Херсон. И что-то от двоюродной сестры, которая иногда дозванивалась до родственников.

Мать обрадовалась, когда услышала мой голос, и сразу сказала:

– Да все хорошо! Село живет обычной жизнью.

— «Обычной»? — я переспросила, — у вас больше не стреляют? Я знаю, что бомбят и днем, и ночью. Россияне постоянно бомбят Николаев из позиций в Херсоне, и к ним в ответ прилетают снаряды. Так недавно был разрушен дом, погиб девятимесячный ребенок, девочке трёх месяцев снесло половину головы, умер и её отец. Женщине, что шла мимо по дороге, оторвало ноги. Еще был убит мой друг детства и трое раненых – они услышали взрывы, вышли на улицу посмотреть, куда прилетело.

Мой рассказ будет не совсем о трагедии, которая произошла вчера в Кременчуге, а о её последствиях и реакции разных людей. Когда все это произошло, вся страна ужаснулась данному факту. Теракт, к сожалению, прибавляет в наши сердца ненависти не только к президенту Оркостана, но и к самим россиянам.

Все дело в том, что после этого происшествия многие русские говорят, что вот вам так и надо, что мы все нацисты, даже дети, которые умерли от этой ракеты.

Меня поражает то, каким все-таки зомбированным, жестоким и безвольным стал народ России. До войны я хорошо относился к русским, мы всей Украиной переживали, когда у вас случилась трагедия в Кемерово. Смотря сейчас на русских, которые с пеной у рта кричат, что моей стране так и надо, и чтобы мы все умерли… Для меня это дико, словно у нас в соседней стране одни животные. Обобщать не буду, может, где-то и есть хорошие русские, но после вчерашнего мне в это слабо верится. Больше похоже, что там находятся стадо баранов, которым управляет очень жестокий человек.

Было это буквально неделю назад. В субботу у меня была свадьба. А за 3 дня до свадьбы моя будущая теща стала пить по-чёрному. Оказалось, что она нашла себе хахаля, который её благополучно спаивал.

За два дня до свадьбы мне пришлось туда съездить, успокаивать. Они сидят там пьяные, я начинаю выяснять отношения и оказывается, что этот человек только что вышел из зоны за нанесение тяжких телесных. Он мне начал угрожать. Я сам не маленький, а также мастер спорта по боевому единоборству, плюс кмс по штанге. Наученный горьким опытом, не стал обострять, а просто взял будущую жену за руку и уехал домой. Они пообещали, что завтра всё будет хорошо.

С утра теща собирается ехать забирать брата моей девушки из армии, чтобы на свадьбе поприсутствовал, потому что его начальство не отпускает. Оба они, теща с собутыльником, естественно, пьяные. Мы с невестой решаем увезти её мать к нам, а этого чудика закрыли там.

Мне 35 лет. И все эти годы я не могу отпустить прошлое и простить себя. Хочу поделиться своей историей, возможно, кто-то, прочитав мою исповедь, задумается над своей жизнью.

У меня было сложное детство: война, чужбина, голод… могу перечислять долго, но это совсем другая история. Не менее сложной была и моя юность. В 16 лет у меня появилась любовь, как пишут в книжках. Т.к. у меня очень строгий отец, он не одобрил бы мою влюблённость. У нас были тайные свидания и тайные послания. У нас не было близости, т.к. мы решили, что это у нас произойдёт только после свадьбы, так было правильно. Но, спустя время, я очень об этом жалела.

Он был из Санкт-Петербурга, приезжал в наш город только на летние каникулы, занимался вольной борьбой и делал успехи, про него печатали в газетах.

У нас была любовь, я порхала как бабочка. Мои подруги и его брат были «соучастниками» нашей тайной любви. Он обещал попросить моей руки, когда мне будет 18 лет. Он был старше меня на несколько лет.

Я живу вместе с младшей сестрой. Ей 13 лет, она учится в школе. Я работаю. Но поскольку моей зарплаты не хватает, то наши родители ездят на вахты, то в Москву, то в Заполярье, то еще черт знает куда. Ибо в нашем маленьком городке работы толком нет и зарплаты смешные. По этой причине мы мало их видим, и сестрой занимаюсь я. Я проверяю ее уроки, учу ее быту и т.д. Мы с ней хорошо ладим, почти не ругаемся. Она мне тоже помогает.

Но вот на днях случилось неожиданное: сестренка пришла из школы с фонарем под глазом. После моих расспросов сказала, что ее побила одноклассница за то, что сестра случайно наступила ей на ногу во время толкучки на перемене. На вопрос «откуда такая жестокость» сестра ответила, что это хулиганка со стажем, у которой все время руки чешутся, вот она и постоянно ищет повод на кого-то напасть, дабы выпустить пар.

Все мои уговоры обратится к учителям, директору или еще кому-либо сестра категорически отвергла по двум причинам. Во-первых, она боялась этим заработать репутацию ябеды. После этого ее бы якобы перестали уважать одноклассники и общаться с ней. Во-вторых, учителя и школьное начальство оставляли желать лучшего. Ведь это провинциальная школа. Так что на их помощь было глупо надеяться. Да и вообще — этой малолетней драчунье нет 14-ти лет, соответственно, привлечь ее за драку не получится.

Я с рождения жила в Мариуполе, между Азовсталью и заводом «Ильича». Хочу рассказать, как мы с семьей выбрались из заблокированного города после двух месяцев оккупации.

Незадолго до полномасштабного вторжения РФ мы с мужем приобрели жилье под Киевом, я получила еще одно высшее образование, планировала пойти в декрет. За неделю до начала войны мы с мужем приехали в родной город, где нас ждали мои родители, бабушка и собака.

Никто не верил, что у нас будет полномасштабная война. Мы не верили в серьезность предупреждений иностранных разведок, поскольку и украинское, и российское руководство говорили, что войны не будет. В это просто немыслимо было поверить здоровому человеку. Когда Путин выступал 22 февраля, я подумала, что максимум их войска зайдут на уже оккупированные территории «ЛДНР» и станут там. Никто не верил, что у нас будет полномасштабная война.

24 февраля ночью мне не спалось. В 4 утра я начала перечитывать новости, когда увидела прямое включение Путина. Включила его и поняла, что он объявляет нам войну. Встала, разбудила всю семью и сказала собирать тревожные чемоданчики. Я смотрела обращение с мыслью: «Сейчас он договорит и начнутся взрывы». Так и вышло.

Мне начали приходить сообщения от друзей со всей Украины — из Киева, Харькова, что у них бомбят. Мы сели думать, что делать. Поскольку родители уже знали, что такое война (ранее они жили под Донецком), в 6 утра мы поехали закупаться продуктами — это нас и спасло. Спасло то, что у них был такой опыт. Мы закупились едой и думали, что это продлится неделю-две максимум. Поэтому не стали эвакуироваться, ведь надеялись, что скоро закончатся бои, и мы безопасно уедем.

Мне 15 лет. Я сейчас не разговариваю с родителями, а точнее, они со мной. И всё из-за того, что папа заставляет меня заниматься программированием – «пригодится в будущем», по его словам.

Я не отрицаю, пригодится, да. Но к этому занятию у меня не лежит душа. Всё это длится более 3 лет. Я с самого начала не хотел этим заниматься, но занимался из-за папы, чтобы он не отказался от меня.

Было и такое, что однажды, когда мне было лет 13, отец утром говорит: «Сядь в машину». Мы с ним на тот момент были в ссоре. Я сажусь, он довозит меня до своей работы, и угрожающим тоном говорит: «Ты хочешь, я тебя в детдом сдам?».