Анонимные исповеди людей, переживших насилие (страница №67)

Историй у меня в запасе много, но начну, пожалуй, с этой, потому что именно она перевернула мою жизнь. В школе я с 1-го класса дружила с одноклассницей Олей. Наши отцы тоже были друзьями детства, учились в одном классе, но теперь друг о друге слышать не хотят. Не знаю, что и когда между ними произошло — дело не в этом.

В общем, мы были лучшими подругами вплоть до середины 7-го класса. Я не знаю, может это начало подросткового периода, но до сих пор понять не могу, из-за чего Олька на меня так озлобилась: я всегда притаскивала ей кучу вкусностей, которые мой папа привозил из-за границы, охотно делилась вещами, помогала по некоторым предметам, но… подруга буквально взбесилась. Сначала она пересела за другую парту, потом класс начал нехорошо перешептываться, когда я появлялась. Дальше – больше, к 8-му классу Оля стала невыносимой, она больше всех надо мной издевалась, настроила против меня весь класс. Я просто не могла учиться — это напоминало фильм «Сайлент Хилл»: меня постоянно пинали, выворачивали на голову мусорное ведро, рвали учебники, оскорбляли и иногда даже били.

Мне 24, я мусульманка, с мужем я знакома 3 года, женаты 1,5 года, у нас растет дочь. Мы учимся за границей, дочка наша на родине, за ней смотрят временно мои родители. Муж у меня нормальный, вот только бывает он может меня избить из-за пустяка. Эти скандалы у нас происходят раз в два месяца, кулаками по голове, по спине, а один раз, когда я была на 8 месяце беременности – избил ремнем. Это ужасно унизительно, на меня папа никогда не поднимал руку, а тут он так со мной…

Вчера опять из-за того, что я его попросила помочь посуду помыть (у меня 3 дня ужасно болит поясница, я хожу, как старуха согнутая), он ударил по лицу. У меня пошла кровь, а потом он еще избил ногой прям по пояснице со словами: «Значит, у тебя спина болит, а так не болит?» И каждый раз душит меня.

Мне всего 18, но со мной произошло уже много всего и страшного и хорошего, больше, конечно, хорошего. Это скорее не исповедь, а крик души, я очень прошу посоветовать, как можно избавиться от страха.

Эта история длилась со мной некоторое время. Началось всё с того, что мама развелась с папой. Переехала в другой город, там нашла себе нового мужа. Мне было 6. Поначалу всё было прекрасно, но потом, пошли попойки, гулянки, жилось мне так не ахти и я некоторое время жила у бабушки, чтобы успокоились родители. Жили все в одном городе. Бабушка была больше занята дачей, чем мной и меня отправили опять к родителям.

Постараюсь изложить ситуацию беспристрастно. Живу с мужем почти 9 лет, хотя расписались менее полугода назад. У меня ребенок от первого брака, совместных детей нет. Считаю, что все прожитые годы были вполне хорошими, не считая мелких ссор, которые бывают у всех. Муж не пьет, не курит, с друзьями время почти не проводит, очень семейный и домашний, с моим сыном отношения хорошие, заботится, уроки делает. Он человек, на мой взгляд, слишком правильный и малообщительный.

Я совсем другая, люблю общаться, иногда (не часто!) позволяю себе выбраться в караоке или ресторан с подругами. Мужу это никогда особо не нравилось, но всегда отпускал, обосновывая тем, что он понимает, что мне нужно иногда развеяться.

Я молодая женщина, мне всего лишь 25 лет. Но я несчастлива. В 20 лет я вышла замуж, в 21 год стала мамой, а в 23 года овдовела. В 24 года я встретила парня и мы стали жить вместе. Сначала все было идеально: к сыну моему он относился хорошо, ко мне еще лучше. Но буквально месяца полтора назад все изменилось. На моего сына он стал кричать, хватать его резко и ставить в угол, не дает смотреть ему мультфильмы, может ударить. Со мной ведет меня тоже странно, то ласков и нежен, то грубит, никуда меня с собою не берет, только иногда выходим в магазин вместе. Рождество я буду встречать у мамы с сыном, он ехать к ней отказался. Придирается, мол, невкусно приготовила, либо не то и не так, как он хотел, не так убрала в доме и т.д.

Глупо чувствую себя на этом сайте, ну да ладно. Мы вместе уж больше 7 лет, но не расписаны. Он старше меня на 12 лет. Моя первая любовь.

Все пошло не так почти с самого начала. Он не красавец, и в самом начале нашего общения я не воспринимала его всерьез. К тому же он казался мне занудой. Мне было 16 лет, и в моих мозгах были одни гормоны, ни капли разума. Хотя я была девочкой достаточно умной и воспитанной (иначе ему было бы скучно со мной).

И именно в этот период я ему изменила. Я и за измену-то это не посчитала, в тот момент хотела что-то кому-то доказать. Мол, смотрите, какая я женщина, просто богиня.

Пишу и не знаю, стоит ли выставлять свои чувства на суд людей, хотя, если кому-то поможет, почитайте. Отец у меня умер, сестра давно замужем за границей, брат учится, мама пашет как лошадь — на момент событий мне было 14 лет, а мой кузен Дима вернулся из армии. Он – мамин любимчик, меня и сейчас передергивает, когда она говорит: «Он мне как сын, я так люблю его!»

Как-то я шла в магазин и встретила Диму, он попросил занести и к нему домой булку хлеба. Я, дура, конечно, согласилась — он же нам как сын и брат! Он напал на меня со спины сразу, как закрыл дверь, я даже ничего не поняла, и он успел дотащить меня до самой спальни, хоть я и стала хвататься за косяки, но он легко отрывал мои руки. Уже в спальне я пришла в себя, стала драться с ним, орать, кажется, даже выла от ужаса. Не представляете, как это страшно, когда родственник кидается на тебя, причем так деловито-уверенно, что ли. Он еще приговаривал сквозь зубы: «Не ори, дура! Я просто поиграю с тобой в одну игру. Тебе понравится…» В таком духе, но я уже поняла, что эта игра называется изнасилование, и играть в нее мне не хотелось. Если честно, я бы не вырвалась из его лап, если бы он не совершил одну ошибку: стал еще стоя раздевать и лапать меня. И я случайно со всей дури попала ему коленкой куда надо! И еще так, что будто что-то хрустнуло, или мне показалось. Но он отпустил меня и весь скрючился, а я пулей рванула домой!

В юности меня жестоко предали и растоптали. Комплексы я прятала глубоко в себе, но все равно в любом обществе становилась изгоем. Я не переношу человеческое лицемерие, чувствую его за версту, и очень от этого страдаю. Наверное, потому моя восприимчивость стала такой отточенной. Да, я борец за справедливость, осуждаю людей за малодушие, и если понадобится, могу целиком принести себя в жертву. (Ну, вот, например, 14 дней без еды и воды, просто чтобы понять, на что мое тело способно. Чем вам не жертва? Так же и душа). Но всю жизнь невозможно оставаться в недотрогах, наблюдая за страданиями души, поэтому другая часть меня продолжала приспосабливаться к окружающему миру, и превратилась в ведьму.

Я просто ведьма, из простых (черную магию не практикую). В подъезде все об этом знают, и стараются быть со мной вежливыми, а то вдруг не так посмотрю, еще сглажу. Только мне от этого не легче. Все их мысли проходят сквозь меня, и я чувствую, как они смеются надо мной в своих квартирах, или осуждают, но на словах — ни-ни, «уважаемая», «Ульяночка Сергеевна». Лицемеры. Ну и как я должна к ним относиться? Стараюсь всех великодушно прощать. Они еще дети, сколько бы им ни было лет.

В конце 90-х возле нашего села городские собачники стали устраивать запрещенные собачьи бои без правил. Почти все жители возмущались, туда бегали дети, делали ставки на деньги и т.д. Так было года три, стравливали собак разных пород, сильно покалеченных собак добивали, алкаши местные их зарывали за пол-литра. Потом оказалось, и мой младший брат 9-летний Артем тоже туда бегал «поболеть». Раз вечером он с парой дружков забрал из сарая нашу низкую большую тележку и часа через полтора притащили на ней огромную издыхающую овчарку: вся морда, уши, бока у нее были изодраны, а шея вообще как страшная открытая рана. Мальчики вымолили пса у алкашей, думая, что ее можно вылечить.

Мама моя терпеть не могла ни кошек, ни собак, и у нас их никогда и не было. Она кричала и ругалась, чтобы «убрали эту падаль, эту Баскервилину со двора», а после сжалилась и повезла с папой пса к ветеринару. Тот сперва хотел усыпить собаку, а потом отправил родителей с ней в город. Там пса зашили, назначили лечение и месяца через три он почти полностью выздоровел. Мы назвали его Джек, потому что только на эту кличку он среагировал.